Моя педагогическая философия
В профессию учителя приходят разными путями. Кто-то считает, что это его призвание, предопределенное свыше, у кого-то так сложились обстоятельства, кто-то принимает трудное, взвешенное решение… Что касается меня, то однозначного ответа на вопрос, почему я стал учителем, у меня нет. Более того, мой выбор и путь в профессию несколько необычен.
Безусловно, еще со школы у меня проявился интерес и способности к гуманитарным наукам, но мечты стать учителем не было. Мне хотелось заниматься наукой или юриспруденцией. Однако жизнь распорядилась по-другому и, по большому счету, я ей очень благодарен. Низкий поклон моим профессорам: ломка стереотипного мышления, изучение философии, мировых религий заставили меня пересмотреть взгляд на изучение истории. Красноречиво об этом сказал Марк Туллий Цицерон: «Первая задача истории — воздержаться от лжи, вторая — не утаивать правды, третья — не давать никакого повода заподозрить себя в пристрастии или в предвзятой враждебности».
Размышляя над мудростью древних философов, историков, ученых, я пришел к выводу, что цель любого ученого не только поиск истины, но, прежде всего, служение людям. Нет более трудного и благородного дела, чем труд учителя. Учитель должен быть и ученым, и исследователем, и аналитиком, и философом. Все последующие годы я не переставал читать, размышлять, анализировать, понимая, что абсолютной истины добиться невозможно, но именно поиски истины и создают личность, мировоззрение, обогащают мысли и душу… Конечно, звучит пафосно, но, на мой взгляд, верно! Научить учиться – вот главная цель любого учителя, научить мыслить, анализировать, понимать. Самая главная задача для учителя, задача вечная, прежде всего, - заслужить уважение учеников. Стать для них авторитетом, носителем вечных ценностей. Конечно, это не означает, быть святым человеком, это значит быть личностью целостной, с четким взглядом на жизнь.
Конфуций сказал: «Самое трудное в учении – научиться чтить учителя. Но лишь чтя наставника, сможешь перенять его правду. И лишь перенимая правду, народ способен почитать науки. Поэтому, согласно ритуалу, даже призванный к государю учитель не совершает ему поклона - так высоко древние чтили учителя...» Именно поэтому для меня каждый урок – это, прежде всего, очередной шаг в создании личности, превращении простого ученика в человека мыслящего, спорящего анализирующего и уважающего целостность, завершенность мысли, умеющего слушать и слышать других, искать доказательства правоты. Сенека сказал: «Уча других, мы учимся сами...» Вот и я учу уже 10 лет, и учусь сам, получаю моральное и эстетическое удовлетворение от своей деятельности, стремясь к идеальному постулату Квинтилиана: «Что может быть честнее и благороднее, как учить других тому, что сам наилучшим образом знаешь...»
На деятельность любого учителя (способы и методы обучения и воспитания) влияют многочисленные факторы: коллектив учителей, контингент школы, материальная база и даже само месторасположение школы. С 2010 года я работаю в школе при колонии общего режима. В обучении данной категории учеников хорошо зарекомендовал себя метод провокации, иначе, провокативная педагогика.
Нельзя забывать, что я работаю с людьми, cсовершившими преступления. Зачастую их сознание, мораль, нормы поведения искажены, далеки от общепринятых. Передо мной стоит сложная воспитательная задача – помочь ученику поменять мировоззрение, сломать уже сложившиеся жизненные установки. Такая задача требует нестандартных, если не сказать радикальных, подходов. История и обществознание – предметы, которые я преподаю, - как нельзя лучше подходят для решения этой задачи.
Разнообразные техники провокативной педагогики направлены на то, чтобы вызвать у оппонента немедленную реакцию. Но цель не только в том, чтобы спровоцировать положительную, или отрицательную реакцию, а в том, чтобы затем интегрировать обе в соответствии с их социальной и межличностной востребованностью. Например, выставляя спорный или ложный постулат в качестве проблемы урока, я получаю немедленную реакцию учеников. Тем самым, через эмоциональную реакцию они моментально оказываются вовлечены в учебный процесс. Чаще всего, отрицательными реакциями являются гнев и отвращение, а положительными — юмор и теплота. Таким образом, в ходе межличностного общения с воспитанником я как педагог и сенсибилизирую (повышаю чувствительность) и, наоборот, десенсибилизирую его: гнев и смех становятся противоядием для возбудимости, тревоги и скоропалительных реакций. Эмоциональная включенность в учебный процесс заставляет учеников спорить, думать, доказывать, возражать. Это делает каждый урок запоминающимся, поскольку выводы из полученных знаний становятся личной ценностью.
Что же касается принципиального отличия провокативной педагогики от других методик — это, прежде всего, степень направленности и использования конфронтаций, а также двусмысленный стиль коммуникации, систематическое использование вербальных и невербальных средств, обдуманное и осторожное использование юмора и иронии и даже… частое отрицание собственного профессионального достоинства («игра на равных»). В ходе работы я могу использовать и обратить на пользу всевозможные уловки: явную ложь, отрицание, рационализацию (разумное объяснение), изобретательность, слезы и даже «кривляние» (клоунаду). Главное, что этот метод помогает убрать стереотипы сознания учеников, заставляет сомневаться в том, что до сих пор казалось непреложной истиной, в конечном счёте, учит нестандартно и критически мыслить.
Порой приходится словно становиться отрицательной стороной амбивалентного отношения воспитанника к самому себе, к другим, к жизненным ценностям, побуждая подопечного совершить (или продолжить) «грехопадение», поддерживая его искаженное и патологическое представление о «добре» и выдумывая оправдание такому поведению. Урок превращается в своеобразный «психотерапевтический сеанс», на который учитель привносит долю «искаженного» сценария, тем самым провоцируя ученика на более рациональную, прямую, честную и психологически приемлемую форму исполнения сценария.
Это помогает моим ученикам переосмыслить своё поведение и образ мыслей. Но какую бы градацию социума учеников не применяли, есть и будут общие знаменатели, сближающие их с обычными учениками «вольных» школ. А значит, данный метод может успешно применяться и в любом другом образовательном учреждении.
Конечно, этот метод далеко не исчерпывает мои педагогические наработки, и системно-деятельностный подход позволяет и диктует разнообразие методов и форм работы. Это и использование ИКТ технологий, которые вызывают большой интерес у учащихся, помогают сделать урок более интересным, наглядным, и индивидуально-групповые формы работы, и философские диспуты, все это составляет повседневное наполнение будней в школе.
Как я уже выше упоминал, на уроках я использую такие формы работы как дуэтная педагогика, философские диспуты и беседы. Использование данных форм уроков позволяет мне добиваться не только хороших результатов, но и соответствует моим взглядам на жизнь и профессию.
Хотелось бы закончить удивительно проницательной фразой замечательного педагога, которая ко всем методикам и философиям, знаниям говорит о том, чем наделяет каждого успешного учителя судьба. «Педагог не тот, кто учит; такого народу на свете полно. Педагог тот, кто чувствует, как ученик учится. У которого в голове и светло – потому что он учитель, и темно – потому что он ученик. Только понимая, чувствуя эту темноту, можно пробиться через неё и вывести ребёнка к свету - осветлить его ум, просветить его...» С. Соловейчик.